Социальная жизнь носит глобально интерпретативный характер: мы наделяем смыслами окружающую среду и самих себя, т.е. в некотором роде конструируем и себя, и свое окружение в универсуме значений; только на этой основе мы можем осознанно ориентироваться и действовать в повседневности. Это положение было ясно развернуто у Дж. Мида (и в развитой далее концепции интеракционизма). Исследователь как участник социальных интеракций неустранимо вовлечен в процессы жизнедеятельности общества. Он находится в исходном поле перекрестных интерпретаций, которое невозможно покинуть. Чрезвычайная сложность социальных взаимосвязей проявляется в работе исследователя-гуманитария в виде массы ограничений и трудностей, которые можно схематично сгруппировать в виде трех блоков: блок установок исследователя (И), блок взаимоотношений исследователя и изучаемого объекта (И—О), блок взаимосвязей изучаемого объекта (О). Комплекс сложностей, связанных с уровнем (И), концентрируется вокруг проблемы исходной позиции исследователя. В обобщенном виде эта проблема уже рассматривалась нами в связи с обсуждением фундаментальной проблемы интерпретации (§ 5.2).
Что привносит с собой исследователь из начального неэксплицируемого базиса в исследовательский проект? С какими когнитивными и ценностными ресурсами он приступает к исследованию? Его познавательное продвижение оказывается изначально стеснено и ограничено множеством факторов. Например, то, что его исследование общественной жизни само является частью общественной жизни, сказывается в виде невозможности обеспечить максимальную экономическую независимость исследователя. Ведь тот, кто финансирует исследование, ограничивает, как минимум, выбор исследовательских тем. Далее здесь действуют ограничивающие факторы политической, административной, национально-культурной природы. В лучшем случае, исследователь сознает эти ограничения как внешние. В худшем — он будет неосознанно (или даже осознанно) занимать при страстную позицию, оказывать влияние своими ценностными установками на конечный результат исследования. Осознание этих сложностей отразилось в виде резкой критики самих гуманитарных проектов — их ангажированности, подверженности идеологиям, зависимости от конъюнктуры.