Тенденции последнего периода развития гуманитарных наук следует охарактеризовать как достаточно неоднозначные и даже противоречивые. Прежде всего в специальной технике исследований произошли серьезные усовершенствования, направленные в целом на повышение валидности исследований, устранение артефактов, улучшение общего рационалистического видения и обсуждения научных проблем. Даже психоанализ, прославившийся своей неверифицируемой методологией, стал больше заниматься проблемой рациональных критериев достоверности; например, Й. Зоммер в «Диалогических методах исследования» (1987)2 разрабатывает систему критериев адекватности психоаналитической интерпретации. Итак, можно считать, что гуманитарии существенно продвинули свое понимание научности. Действительно, перенос методологических образцов из экспериментального естествознания в гуманитарные науки должен быть прежде всего переносом самой логики рационализирующего замысла, а не простой подгонкой — естественно-научных методов к изучаемым феноменам совершенно другого региона. Как известно, в свое время к этому призывал знаменитый психолог Курт Левин, показывая, что стандарты научности понимаются в гуманитарном познании слишком упрощенно, в то время как главное здесь не слепое заимствование у экспериментального естествознания, а поддержание собственной стратегии общего рационализирующего продвижения. Левин существенно расширю) возможности психологического эксперимента, развил, начиная со своих ранних публикаций, т.н. галилеевский способ мышления применительно к психологии3. Ведущей темой его работ была разработка адекватной и осознанной методологии гуманитарного исследования.
Можно утверждать, что гуманитарная наука активно движется как раз в сторону понимания своей специфики и освоения собственного нотенциала рациональности. Учтены уроки многих неудач. Заметной тенденцией последнего периода является наращивание рациональности в широком смысле — рациональности, учитывающей местные условия гуманитарного региона. При этом гуманитарии не строят иллюзий по поводу достижения идеальной валидности, скорее речь идет об отчетливом осознании известных ограничений — (измерительных, объяснительных и т.п.) и о достижении максимально возможного в имеющихся условиях.